Российская промышленность в этом году, вопреки изначальным пессимистичным прогнозам экспертов, демонстрирует уверенный рост, отмечает вице-премьер – глава Минпромторга РФ Денис Мантуров. В интервью РИА Новости он рассказал, какие отрасли стали драйверами и получили мощный импульс развития, о рекордном исполнении гособоронзаказа за всю новейшую историю страны, промышленном шпионаже со стороны недружественных государств, втором шансе для отечественного автопрома и целях, стоящих перед нашей промышленностью в следующем году. Беседовали Дмитрий Киселев и Наталия Мирошниченко.
— Денис Валентинович, завершается 2023 год, каким он был для российской промышленности?
— Изначально оценки экспертов относительно этого года были, в большей степени, со знаком минус, но по факту мы видим положительные результаты по основным секторам экономики. В первую очередь хотелось бы сказать об обрабатывающей промышленности: мы планируем выйти на рост около 7 %. Один из основных драйверов здесь – это автопром, где ожидается увеличение объемов рынка более чем на 50 %, производства – свыше 15 % к прошлому году. По радиоэлектронике и микроэлектронике мы также видим рост производства более 30 %. Другие секторы, например, машиностроение, также в плюсе на 15-20 % и более.
Важный показатель – индекс деловой активности (PMI), он держится на уровне выше 53 % – это хороший результат и по мировым показателям. Еще один индикатор, на который, кстати, обратил внимание президент, подводя итоги года, – рост инвестиций в основной капитал. В обрабатывающей промышленности он составил 12 % за 9 месяцев.
— Можно ли говорить о прорывах и где?
— В этом году мы фактически заново начали формировать отрасль электронного машиностроения, увеличено производство в одной из важнейших для технологического суверенитета отраслей: мало-и среднетоннажной химии. Ожидаем, что в 2023 году рост выпуска такой продукции составит 10%. Кроме того, однозначно можно сказать, что текущий год стал трамплином для развития станкостроения. Что касается производства беспилотных авиасистем (БАС), где также удалось достичь существенных результатов, то точные цифры по производству в этом году назвать пока сложно, рынок еще в стадии формирования. Однако два крупнейших производителя беспилотников – ГК "Геоскан" и "Аэромакс" – отмечают рост их выпуска по итогам года. В целом уже сейчас в России насчитывается порядка 200 организаций, которые участвуют в разработке или производстве авиационных беспилотников различных типов. По нашим текущим оценкам, в 2024-2026 годы органы власти и подведомственные учреждения закажут более 8,5 тысяч преимущественно российских БАС. Стимулировать дальнейшее развитие этой отрасли, как вы знаете, планируется с помощью отдельного национального проекта.
— В какой степени наша промышленность способна удовлетворить потребности Вооруженных сил и как это соотносится с возможностями Запада?
— Западные страны активно принимают участие в производстве новой и скупке советской, а также выпущенной нами в 1990-е годы продукции, у государств, согласившихся сегодня втихую ее продать. Что касается нашей промышленности, то по ряду позиций мы в 10-12 раз увеличили объемы производства и поставок. В силу определенных нюансов я не могу говорить о конкретной номенклатуре поставок и финансировании, но, поверьте мне, цифры огромные. Предприятия работают ритмично: выполнение гособоронзаказа сейчас находится на уровне не менее 98 %. Это рекордный, наивысший показатель исполнения гособоронзаказа (ГОЗ) за всю новейшую историю России. При этом фактический его объем по сравнению с прошлым годом увеличен более, чем в два раза. Что касается контроля за исполнением графиков, то это большая совместная работа структур и ведомств. Это Совет безопасности, Координационный совет по вопросам СВО при правительстве, министерство обороны, министерство промышленности и торговли. Также значительная концентрация работы приходится на оперативный штаб в Национальном центре обороны, он работает круглосуточно. В нем находятся и представители ведомств, и предприятий.
— И все-таки, кто пока лидирует в этой гонке?
— Не хочется хвалиться, но могу сказать, что мы начали набирать и набрали темп производства раньше, чем страны Запада. Другой вопрос, сколько в принципе эта гонка будет продолжаться по времени. Мы живем в рамках государственной программы вооружения, плюс перспективной программы, которая должна будет утверждаться в следующем году на период 2025-2034 годов. Сейчас активно работают ведомства, в первую очередь, министерство обороны, министерство промышленности и торговли по сверке и подготовке этих параметров. Есть понимание, куда нам двигаться дальше: мы должны и восполнять запасы, и поддерживать заданный темп производства. А вот насколько хватит духу у западных стран, здесь я не хотел бы за них отвечать. Пока мы идем с определенным опережением.
— Есть ли случаи промышленного шпионажа со стороны недружественных стран и за чем охотятся?
— Это было всегда, во все времена, есть сегодня, будет и завтра. Доходит уже не только до шпионажа, я думаю, вы обратили внимание в средствах массовой информации сообщалось, что ФСБ предотвратила покушение на одного из руководителей предприятий ОПК. Поэтому это активная живая охота не только за перспективными разработками, данными и параметрами наших образцов вооружения, но на наших специалистов, которые особо ценны.
— В ноябре первый полет совершил модернизированный дальнемагистральный самолет Ил-96-400. Что это значит для нашего авиапрома?
— Это значит, что самолет Ил-96 получает вторую жизнь. Новый облик с увеличенным фюзеляжем, модернизированную авионику и ряд других агрегатов, включая двигатель ПС-90 с добавленной мощностью, на котором можно осуществлять в первую очередь грузовые перевозки, в чем сейчас заинтересован рынок. Если мы увидим продолжение живого интереса к этой машине со стороны транспортных компаний, то движемся дальше – к ремоторизации. Наиболее перспективно и конкурентоспособно, было бы установить два двигателя вместо нынешних четырех, то есть по одному на крыло.
— Означает ли возможная ремоторизация то, что в перспективе этот самолет может быть использован для пассажирских перевозок?
— Да, конечно. Но прежде мы должны выбрать оптимальное решение по тяге двигателя: 26, 35 или 38 тонн. Сейчас идет работа конструкторов, двигателестроителей и авиаторов, после получения окончательного облика по демонстратору в марте будет понятно, в каком именно направлении нужно двигаться. Двигатель должен подходить и для транспортной машины, а это 100 тонн грузоподъемности, и для широкофюзеляжного дальнемагистрального гражданского самолета. Кроме Ил-96-400, у нас ведется научно-исследовательская работа по абсолютно новому широкофюзеляжному дальнемагистральному самолету следующего поколения, который должен быть создан уже за горизонтом 2030 года.
— Учитывая, что у нас есть Ил-96-400 и в перспективе еще один дальнемагистральный самолет нового поколения, заинтересована ли РФ продолжать сотрудничество с КНР по проекту дальнемагистрального лайнера?
— Да, мы готовы продолжать работу, но с учетом обстоятельств меняем конфигурацию взаимодействия по данному проекту. В первую очередь на договорные отношения по разработке тех или иных компонентов для этого самолета, в которых есть заинтересованность у наших восточных партнеров. Сейчас мы концентрируемся на разработке комплектующих, которые важны для замещения в наших среднемагистральных и ближнемагистральных самолетах. То есть для модернизированного SJ-100, который после завершения процедур как его собственной сертификации, так и двигателя ПД-8, уже со следующего года будет поставляться авиакомпаниям. Темпы загрузки производства сохраняются: в 2024 году мы должны произвести порядка двадцати SJ-100 и шесть МC-21. Этот самолет (МС-21) до конца следующего года также должен завершить процедуру сертификации в обновленном облике.
— Вы сказали, что в этом году ожидается значительный рост производства в автопроме, расскажите подробнее, каких показателей удалось достичь?
— Если говорить о всех сегментах, включая легковые, легкие коммерческие машины, автобусы, и грузовики — около 700 тысяч. Это именно производство, которое, кстати, оказалось выше, чем изначальные планы, заложенные в стратегии развития автопрома. Легковых автомобилей уже произведено более 480 тысяч (при годовом плане 470 тысяч). При этом рынок в целом по всем категориям будет около 1,2 миллиона автомобилей, порядка миллиона придется на легковые.
— Учитывая взрывной рост китайского автопрома – в этом году, наверное, ввезено полмиллиона "китайцев" – имеет ли смысл настаивать на отечественном? Мы сможем выиграть конкуренцию?
— Мы прошли определенный путь и эволюцию развития современного автопрома, начиная с 2007 года. То есть с момента появления первой стратегии и первой программы автомобильной сборки по инвестиционным контрактам, которые тогда подписывались. Открыли рынок для крупных автопроизводителей: западных, японцев и южнокорейцев. Уровень локализации по некоторым моделям на конец 2021 года достиг почти 80 %. Мы наработали огромный опыт и создали современную автомобилестроительную отрасль. Воссоздать количество и сконцентрироваться на компонентном производстве – это обязательный этап, который, как нам казалось, мы реализовали с нашими западными коллегами, которые привели сюда и собственных производителей автокомпонентов. Но мы просто не учли, что можно вопреки логике, собственным интересам и здравому смыслу одномоментно уйти с рынка, оставив мощности, а принятие решения по их дальнейшей судьбе положить на плечи государства. К сегодняшнему дню мы нашли решение практически по каждому заводу: и автомобильному, и автокомпонентному. Но, что очень важно — это то, что наша аутентичная российская автокомпонентная отрасль начала дышать. Потому что западные производители, как я сказал, приходили со своей кооперацией, и уже во вторую очередь рассматривали возможность использования автокомпонентов российского происхождения, которые были изначально предназначены для "АвтоВАЗа", ГАЗа, КамАЗа и других российских автопроизводителей. Я считаю, что сегодня у нас есть второй шанс, которым мы точно воспользуемся. И это уже будут именно совместные производства с китайскими партнерами. Сегодня китайский автопром – один из мировых лидеров. Если внутренний рынок только в самой КНР порядка 30 миллионов, нет сомнений, что они поступательно освоят новые рынки, начиная с Африки, Латинской Америки, Европы, дойдет и до Северной Америки. Мы готовы к сотрудничеству, и наши восточные партнеры ведут себя очень корректно, понимают нашу заинтересованность в создании своего собственного автопрома, но, подчеркну, именно в партнерстве с добросовестными коллегами, которые будут выполнять требования и условия, которые мы предъявляем в рамках нашей новой стратегии, принятой в прошлом году.
— К вопросу о втором шансе. Сохраняются ли планы по возрождению бренда "Волга", и удалось ли найти нового технологического партнера?
— Насколько мне известно, в ближайшее время нижегородский автомобильный кластер должен завершить эту работу, и — с учетом намеченных планов – в середине следующего года уже выйти с первым собранным автомобилем. На начальном этапе – с технологическим партнером и постепенной последующей локализацией.
— Актуальный вопрос в контексте СВО, как обстоят дела с новыми автомобилями для людей с ограниченными возможностями?
— Автомобили для маломобильных граждан – это достаточно узкий сегмент рынка, при этом такие транспортные средства в серийном производстве имеют свои конструктивные особенности, и объемы их выпуска важно корректно интегрировать в общие планы. У нас уже есть действующая программа по реализации таких машин, я имею в виду консолидированный заказ со стороны Фонда социального страхования. В текущем году будет поставлено порядка 700 автомобилей. Эти заказы выполняет "АвтоВАЗ", который обладает достаточными производственными мощностями и компетенциями, закрывая все существующие потребности.
— Как глава совета директоров "АвтоВАЗа", какой план по производству вы ставите перед компанией на следующий год?
— Производственный план будет увеличен почти на четверть, сам "АвтоВАЗ" на данный момент подтверждает намерение выпустить в следующем году не менее 500 тысяч Lada. При этом инвестпрограмма на 2024 год будет весомой, не ниже объемов текущего года — порядка 40 миллиардов рублей. Напомню, что в ближайшие три года будет запущено производство трех моделей: Lada Aura в 2024 году, Lada Iskra в 2025 году и новый кроссовер на платформе Vesta в 2026 году.
— Учитывая попадание "АвтоВАЗа" под санкции, не целесообразно ли передать производственную площадку в Санкт-Петербурге обратно "НАМИ"?
— "АвтоВАЗ" продолжит развивать все свои производственные площадки. В том числе, выпуск автомобилей продолжается на петербургском заводе, в следующем году там планируется нарастить объемы.
— Президент поставил задачу контролировать цены на автомобили, в какой степени это удается, в частности по "АвтоВАЗу"?
— В текущем году по "АвтоВАЗу" рост цен составил порядка 11 %. В основном это происходит из-за усложненной логистики, курсовой разницы и стоимости заемных средств. Например, говоря о логистике, сегодня отправка Lada Vesta автовозом стоит 40 тысяч рублей за один автомобиль, при этом маржинальность по этой модели для "АвтоВАЗа" – около 50 тысяч рублей. То есть мы можем сравнить, кто здесь больше зарабатывает: перевозчики или автопроизводители. У компании большой объем кредиторской задолженности, который нужно обслуживать, поэтому рост ключевой ставки также накладывается на стоимость автомобиля. При этом автопроизводитель – это трудовой коллектив около 40 тысяч человек по всей стране и все издержки, о которых я упомянул. Тем не менее мы стараемся, в том числе программами поддержки спроса, максимально сдерживать рост цен, чтобы это в меньшей степени отражалось на потребителе. Так, в этом году в целом было реализовано более 27 тысяч автомобилей по программе льготного автокредитования и более 35 тысяч по программе льготного лизинга. С постепенным снижением ключевой ставки и затрат на перевозку мы будем следить за тем, чтобы и у автопроизводителей стоимость машин также поступательно по каким-то показателям снижалась или, как минимум, сохранялась.
— На следующий год предусмотрен довольно большой объем финансирования программы льготного автокредитования, на кого она будет рассчитана?
— Это те же самые категории граждан, которые были и в этом году: работники образования, медицинских учреждений, участники и члены семей участников СВО и лица с ограниченными возможностями. Те параметры, которые заложены в программе — это около 18 миллиардов рублей — будут направлены в первую очередь на поддержку этих категорий.
— Будут ли расширены категории, имеющие право на льготные автокредиты?
— Мы должны посмотреть, как будут обстоять дела с первой половиной следующего года, потом вернемся к рассмотрению данного вопроса. Мы это делаем всегда поступательно, решая задачи по мере освоения средств. Будем смотреть за тенденциями, рынком, тем, как будет складываться ситуация, и принимать взвешенные своевременные решения.
— На какой стадии находится сделка по заводу Hyundai?
— Компания Hyundai Motor приняла решение о продаже доли в своем петербургском заводе российской компании "Арт-Финанс". Также получено соответствующее одобрение подкомиссии правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в Российской Федерации. Компании уточняют параметры сделки, в том числе опцион на обратный выкуп. Рассчитываем, что решения будут финализированы в ближайшее время. "Арт-Финанс" совместно с индустриальными партнерами уже прорабатывают возможности скорейшего перезапуска производства автомобилей на этой петербургской площадке. При этом Hyundai Motor сохраняет за собой обязательства по гарантийному и сервисному обслуживанию автомобилей в РФ.
— Достаточно ли у нас компетенций для создания и производства высокоскоростных поездов для ВСМ? Будем ли мы привлекать китайских коллег?
— Совместная работа с Российскими железными дорогами началась заранее. В частности, с компанией "Синара" по высокоскоростному транспорту она ведется уже на протяжении нескольких лет. Уже набранные компетенции позволяют говорить о том, что мы должны справиться с этой задачей. Если чего-то будет не хватать, мы сможем воспользоваться кооперационными связями с нашими восточными партнерами.
— Поезда для ВСМ будет строить именно "Синара" или обсуждается и участие "Трансмашхолдинга"?
— Поскольку ВСМ не будет ограничиваться одной линией Москва – Санкт-Петербург, не исключено, что впоследствии к проектированию подвижного состава может быть привлечен и "Трансмашхолдинг".
— Переходя к теме торговли, с какими результатами мы закончим год по розничной торговле?
— Как и по другим отраслям, здесь были менее оптимистичные прогнозы, в том числе уходом в отрицательную зону. Но сейчас мы видим рост в сопоставимых ценах (за 10 месяцев) 5,5 %. Можно прогнозировать, что годовой оборот розничной торговли (пока можно обозначить только в номинальных ценах) превысит 46 триллионов рублей. Получила развитие и онлайн-торговля, которая сегодня остается одной из самых быстрорастущих сфер экономики. Очевидно, ее объем превысит показатели прошлого года.
— В какой степени удалось импортозаместить парфюмерно-косметическую продукцию ушедших брендов?
— В целом, и освобождаемые ниши от ухода западных производителей, и своевременная поддержка со стороны государства по продвижению брендов — в том числе компенсация затрат по рекламе — дали определенный результат. С октября 2022 года появилось более 500 новых брендов парфюмерно-косметической продукции, и надо сказать, хорошего качества. Я пользуюсь российской продукцией и доволен, рекомендую всем. Кстати, по данным Роскачества, в уходящем году 47 % потребителей полностью перешли или стали чаще покупать российские бренды. Ранее доля российских парфюмерно-косметических товаров на рынке не превышала 20 %, но сегодня мы отмечаем ее рост – в среднем она составляет 32 %. Запускаются новые производства, увеличиваются объемы выпуска и развивается экспорт. Мы активно поставляем отечественные товары на зарубежные рынки дружественных стран, и это существенные объемы. Думаю, что такая тенденция будет сохраняться.
— Что у нас с параллельным импортом?
— Это живой процесс: происходит постоянная работа по корректировке как производителей, так и номенклатуры, по которой либо наши российские компании выходят на заданные показатели объемов и качества, либо иностранные поставщики просят исключить их из перечня, возвращаясь. Мы в правительстве приняли коллегиальное решение на следующий год пока сохранить этот механизм, но с учетом тех подходов, которые я описал. То есть будет постепенное уменьшение с точки зрения перечня и номенклатуры.
— Продолжается так называемый разворот на Восток, каких успехов удалось достичь?
— Наш долгосрочный выбор — не только разворот на Восток, а в целом в сторону дружественных государств. В этом году структура несырьевого неэнергетического экспорта существенно поменялась в их пользу. По некоторым странам речь идет о двузначном темпе прироста поставок в части несырьевого неэнергетического экспорта: например, в этом году в Турцию – на 36 %, Китай – на 26 %, Египет – на 57 %, Бразилию – на 37 % и Саудовскую Аравию – на 87 %. А по ряду стран, в основном на Африканском континенте, рост зафиксирован в разы и даже десятки раз. Новые рынки — особенно Африки и Латинской Америки — требуют индивидуального подхода, поэтому сегодня мы активно работаем над расширением поддержки экспортеров. Например, с российскими лизинговыми компаниями уже прорабатывается создание механизма поддержки поставок российской продукции машиностроения в страны Африки, рассчитываем на его запуск с 2025 года. Это обеспечит нашим экспортерам компенсацию при поставке продукции в адрес лизинговой компании по цене ниже рыночной для удешевления для конечных потребителей и большей конкурентоспособности. Ведется большая работа по заключению соглашений о свободной торговле. В эти дни (25 декабря) ожидается подписание соглашения с Ираном. В стадии активных переговоров соглашения с ОАЭ, Египтом, Индонезией. Параллельно продолжаем проработку оценки экономической целесообразности заключения соглашений о свободной торговле с отдельными странами Ближнего Востока, Африки и Латинской Америки.
— Россия – один из мировых лидеров в отрасли минеральных удобрений. Каким будет объем производства и экспорта по итогам года?
— Плановый выпуск за 2023 год составит 58,5 миллиона тонн в физическом весе, что на 8 % больше объема 2022 года, в котором выпустили 54,3 миллиона тонн. Кстати, мы входим в число мировых лидеров на рынке минеральных удобрений как по объемам экспорта, так и по качеству нашей продукции. Крупнейшие потребители российских минеральных удобрений — Бразилия, Индия и, кстати, даже США — не собираются отказываться от таких высококачественных продуктов. Совокупный экспорт по итогам года может составить до 33,6 миллиона тонн, что на 5 % больше объема прошлого года. У нас уже есть планы по объему выпуска и экспорта минеральных удобрений в 2024 году – это около 60 миллионов тонн и 35 миллионов тонн соответственно. При этом была проделана существенная работа по созданию новых возможностей по перевалке минудобрений в портах. Произошла переориентация с портов Прибалтики в российские порты, что важно для развития отрасли и экономической безопасности нашей страны в целом.
— Недавно принят 12-й пакет санкций против России со стороны Евросоюза. Какова экономическая природа этого процесса, что происходит?
— Происходит то, что во главу угла ставится нарушение экономических и кооперационных связей. Что касается центра принятия решений — то, как мне видится, он находится где-то вообще в стороне от логики и от Европы в целом. Вред наносится в первую очередь европейским потребителям, потому что стоимость конечной продукции для них становится дороже. Альтернативные мировые поставщики, естественно, будут создавать дополнительные прибыли и формировать для себя дополнительные возможности и преференции.
Если вы спросите, насколько это создает проблемы и обременения для наших производителей — это, конечно же, дополнительные вызовы для того, чтобы определяться с альтернативными рынками поставок. Но в процессе формирования этих пакетов мы не живем в вакууме: видим, слышим, понимаем, в каких направлениях в ЕС формируют свои перспективные пожелания или решения. Поэтому мы тоже не сидим на месте и ко времени вступления в силу того или иногда пакета санкций стараемся подготовить альтернативные рынки поставок.
— Какие три глобальные цели вы ставите перед российской промышленностью на 2024 год?
— Конечно, сохранить положительную тенденцию по объемам производства. Для этого нужно заниматься вопросами автоматизации, разработки новых образцов конкурентной промышленной продукции, завоевывать ниши на внутреннем рынке и дальше выходить на внешние границы. Конечно, это роботизация: без нее нам будет сложно справляться с сегодняшними вызовами, один из них — обеспечение кадрами. С нашими коллегами из Минобрнауки и Минпросвещения будем продолжать работу по этой части, в том числе поддержку техникумов, колледжей, обеспечивающих предприятия обрабатывающей промышленности специалистами, в которых мы остро нуждаемся. Это и проекты по повышению нашего технологического суверенитета, поставленные президентом задачи по малотоннажной химии. То, что сегодня нужно на межотраслевом уровне, начиная от химической промышленности, заканчивая фармацевтикой и биотехнологиями. Кроме того, это проекты по авиации и судостроению. Задач достаточно, их, конечно, больше чем три, будем с ними справляться.
Фото: © РИА Новости / Алексей Даничев
Оригинал интервью: https://ria.ru/20231225/manturov-1917804791.html
